Колумбы иных миров [HL] - Юлия Федотова

Энка присела рядом, неуклюже погладила его по спутанным каштановым волосам.

— Да ладно тебе! Не расстраивайся! Не из таких мест выбирались… Ну не плачь, золото мое! Ну хочешь, поцелую?

Но юный Р'Оверин заливался пуще прежнего. Плечи его дергались, как в лихорадке, плач перешел в странные всхлипы и взвизги — это была форменная истерика! Энка даже растерялась от такой бурной реакции. А Меридит разозлилась не на шутку — дисы считают проявление эмоций на публике поведением совершенно недопустимым, тем более если дело доходило до крайностей. Девица решительным жестом отодвинула боевую подругу в сторону, взяла ее любимца за шиворот, поставила на ноги, энергично тряхнула пару раз и рявкнула зверским голосом десятника на плацу:

— Ма-алчать! Стать смир-р-на! Прекратить вытье! — Затем добавила несколько эпитетов, столь образных, что при Аолене их не следовало бы употреблять вовсе. Но на Улль-Бриана это возымело волшебное действие. Он икнул напоследок и затих.

— Зачем ты так грубо? — укорила сильфида. — Могла бы и поласковее!

— Еще поучи меня обращаться с крысенятами! — запальчиво огрызнулась Меридит. — Ты как в гильдию пришла, сразу в разведку попала. А мы с Хельги два года трубили десятниками в пехоте, новобранцев муштровали! Уж я-то знаю, как их успокаивают! Надо ему еще дело придумать, чтобы не было времени психовать… Так! Слушай меня! Вот тебе меч, простукивай стены! Может, найдем выход. Вы-пол-нять!

— Обязательно найдется! — подхватила Энка. — В тайных кладовых всегда делают запасной выход. По крайней мере у нас в Староземье.

— Верно! — со знанием дела подтвердил Эдуард. — У нас в Ольдоне именно так. На случай, если тайный враг застанет короля в кладовой врасплох и запрет одну дверь — имеется замаскированная вторая.

Орвуд был не столь оптимистичен.

— Это ничего не доказывает, — буркнул он. — Ольдонские короли — известные параноики. Не факт, что здешние жрецы на них похожи.

— Похожи, похожи! Один Текалипоку чего стоит! Морда как у лисы, все что-то вынюхивает, что-то подозревает…

— Ладно! — перебил гном. — Если вы все перестанете галдеть и мне мешать, я попробую почувствовать подземелье. Прежде мне иногда удавалось…

Друзья замерли как по команде, заинтригованные до предела, и даже Улль-Бриан перестал долбить стены, как сумасшедший дятел. В ту минуту их интересовал не столько результат, от которого напрямую зависела их жизнь, сколько сам процесс. «Почувствовать подземелье» — это звучало таинственно, красиво и жутковато. Никогда прежде они не слышали об этой гномьей способности.

А Орвуд стал посреди помещения, торжественный и важный, поднял руки кольцом над головой, закрыл глаза и принялся тихо мычать себе под нос. Зрелище оказалось довольно забавным, Энка еле сдерживалась, чтобы не прыснуть. Прошло минут десять, прежде чем Орвуд открыл глаза, бессильно уронил руки и объявил:

— Гарантировать не могу, но представляется мне, что прямо под нами большая полость, а вход в нее — во-он там! — Он указал пальцем на самую огромную, в человечий рост, груду золота.

Друзья переглянулись — работа предстояла немалая.

— Какова вероятность, что он действительно там есть? — решил уточнить не слишком охочий до грубого физического труда Эдуард.

— Пятьдесят на пятьдесят.

— Ну что ж, стоит попробовать, — тяжело вздохнул принц. — Только бы огня хватило.

— Огня-то хватит. Хватило бы воздуха! — заметил подменный сын ярла.

Пламя в самом деле начинало дрожать и коптить, дышать становилось труднее. Пришлось расщепить факел на тонкие лучины, сделалось очень темно. Так, в темноте, и работали не покладая рук.

— Ну держись, если там ничего нет! — вытирая со лба трудовой пот, грозила сильфида. — Я тебя тогда, честное слово, убью!

— Если там ничего нет, я и без твоей помощи помру. Мы все помрем, — невозмутимо отвечал гном.

Но они не померли — там был люк! Его закрывала массивная каменная плита в локоть толщиной. Случись докопаться кому-нибудь из пленников-одиночек, все равно не спасся бы, не сдвинул бы с места. Но перед объединенной физической мощью дисы, урожденного сприггана и человека, потомка племени Дану, могла устоять далеко не каждая преграда. В тот момент, когда им стало казаться, что дело безнадежно, плита вздрогнула и сдвинулась с места на полпальца.

— Пошла!!! — восторженно завопил гном. — Пошла, родимая! А ну, поднажми! Раз-два — взяли!..

— Теперь у меня точно грыжа будет, — мрачно предрек Рагнар, стоя на краю открывшейся ямы. — Как пить дать!

— Дремучий ты! — осудил его Хельги. — Кто же говорит о таких вещах при дамах? Это негалантно!

Таких хитрых слов наследник оттонского престола еще не слышал.

— Не… что?

— Не по-рыцарски. Неприлично.

— А-а! Вот так бы и говорил! А то вечно из тебя ум лезет, когда не надо! — проворчал Рагнар, а потом надолго притих, пытаясь сообразить, вспомнить, какой из разделов «Свода правил и законов ордена Золотого Меча» может гласить о том, что при дамах неприлично говорить о грыже. Так и не вспомнил!

— Ну что, пойдемте? — спросила Ильза, опасливо поглядывая в черноту. Оттуда, снизу, тянуло холодом и запахом могилы. — Чего мы ждем-то?

А ждали они Орвуда — тот торопливо набивал карманы золотом. В отместку поганому жрецу гном намеревался забрать столько добра, сколько сможет унести. Назло!

— Хватит, — увещевал его эльф, — ты же с места сдвинуться не сможешь — надорвешься!

— Как бы не так! Близость золота придает гномам силы и выносливости! — гордо возразил тот.

Но того не учел почтенный Канторлонг, что куртке его близость золота никаких чудесных свойств не придает. Карманы лопнули под непомерной тяжестью груза, добыча вывалилась, со звоном разлетелась по камням. Кого другого неудача смутила бы, но только не Орвуда! Он нашел выход из положения — нацепил на грудь золотой панцирь, а на голову — золотой шлем. То и другое оказалось ему впору и даже к лицу. Облик гнома и впрямь обрел богоподобные черты.

— Ну вот! Я готов! Спускаемся! — скомандован «Кукулькан».

Спуск вышел продолжительным. Эдуард насчитал четыреста ступенек, крутых и узких, очень неудобных. По расчетам Орвуда, к концу пути они оказались ниже не только подножия теокалли, но и основания холма.

Там, внизу, было сыро и холодно до дрожи. Из трещин сочилась вода. В маленьких лужицах водились слепые пещерные обитатели: насекомые, многоножки, прозрачные рыбы — Хельги было чем занять себя в пути. С потолка свисали короткие сосульки сталактитов, видно, тоннель был пробит не очень давно. Он казался особенно темным из-за черных стен — лучина освещала путь на несколько шагов вперед, дальше все тонуло во мраке. Своды становились все ниже, скоро Рагнар столкнулся с обычной своей проблемой — в буквальном смысле слова. Треснулся макушкой о камень.